Фрески: забытое наследство

700-летие уникальных псковских фресок осталось незамеченным.

На этот вопиющий факт обратила внимание известный псковский искусствовед Тамара Шулакова. Большую озабоченность участников недавней пресс-конференции, посвящённой итогам и проблемам уходящего года, вызвало сознательное распространение людьми, облечёнными властью, ими же создаваемого мифа о том, что Псков не представляет исторической ценности. В этом контексте особенно впечатляющим было выступление Тамары Васильевны – яростного оппонента тех, кто «ленив и не любопытен» (как говаривал А.С. Пушкин), кто не хочет знать историю и великое искусство города, кто глубоко безразличен к тому, каким Псков останется потомкам.

Достойны ли мы Пскова?

Поднятая ею тема прозвучала особенно актуально в связи с начавшейся подготовкой к встрече в 2019 году многочисленных гостей Международных Ганзейских дней. В общем-то, никто не сомневается, что все делегаты будут размещены и накормлены. Другой вопрос – качество духовной пищи и культурной составляющей представительного форума, когда «все флаги в гости будут к нам». Если туристическая программа будет состоять, как всегда, из короткой обзорной экскурсии по городу, знакомства с Изборском и Печорами, находящимися за пределами Пскова, то культурную миссию можно будет считать выполненной не в полной мере.

Большинство жителей Европы, воспринимающих посещение России как экстремальный туризм, это обстоятельство не смущает. Особенно тех, кто хочет увидеть памятники Древней Руси в их первозданном виде, так сказать, «подлинники». Что псковичи могут предложить их вниманию?

По словам Тамары Васильевны, в Пскове наряду с фресками есть лишь одна равнозначная им ценность – Псков как ансамбль. Дом Святой Троицы – что-то подобное небесной обители Бога на земле – был создан талантливыми мастерами древности. Гений псковского зодчего Кирилла был равен гению Рублёва. На Руси было много попыток создать подобие святого Иерусалима, но от них мало что сохранилось. И Моск­ва была Домом Пресвятой Богородицы, и Новгород – Домом Святой Софии. В Пскове ещё кое-что осталось от высокого замысла. Его создатели зашифровали своё послание для потомков в планировке древнего города и фресках. Другой вопрос – достойны ли мы своего города, если считаем себя истиной в последней инстанции и можем обращаться с наследием столь непоправимо небрежно? Ведь в ансамбле нашего города – творении гениальных мастеров – выверены все линии, строения, ландшафты.

То же можно сказать и о живописцах. Псковская школа берёт начало от Византии, а византийское наследство – от античного Рима. Потому творчество Рублёва – это как бы воскресшее эллинское искусство. Откуда такое могло быть в XIV–XV веках? Памятники древнерусской культуры, которым посчастливилось уцелеть по какому-то высшему промыслу, известны наперечёт. Псков относится к числу избранных.

Закрытые шедевры

Уходящий год – ещё одна упущенная возможность воздать должное творцам великих шедевров, делающим честь не только Пскову, но и человечеству. Речь идёт о сокровищах, сопоставимых по ценности, а точнее, бесценности, с Акрополем и Парфеноном в Афинах, Колизеем и Ватиканом в Риме, Собором Богоматери и Лувром с «Моной Лизой» в Париже. Мало кто из псковичей догадывается, что речь идёт о фресках, составляющих главную ценность и славу нашего города. Причём сравнение художественной ценности и равнозначности для всемирной истории и культуры такого выдающегося памятника эпохи Возрождения, как, к примеру, Сикстинская капелла с росписями стен Боттичелли, Микеланджело, и псковских фресок того же периода – не проявление квасного патриотизма, а объективная оценка, устоявшаяся в истории искусства.

Вопиющая несправедливость заключается в том, что не только наши соотечественники-туристы не имеют представления о сокровищах, которые достались псковичам в наследство, но и многие из коренных жителей не знают об этом. Невозможно представить путешественника, который, побывав в столицах Греции, Италии и Франции, умудрился бы не увидеть её главных достопримечательностей. А с псковскими фресками дело обстоит именно так. Лишь незначительная часть псковичей видела фрески Спасо-Преображенского собора Мирожского монастыря (первая половина XII века). Практически никто и ни разу из тех, кого нам удалось расспросить, не видел уникальные росписи собора Рождества Богородицы Снетогорского монастыря (1313 г.) и церкви Успения Богоматери в селе Мелётово (1465 г.). Что уж говорить о фрагментах росписей храмов Дов­монтова города, обнаруженных во время раскопок экспедицией Государственного Эрмитажа?! Эти шедевры оставлены на хранение в фондах Эрмитажа до лучших времён. Блистательная коллекция Довмонтовских фресок путешествовала по крупнейшим европейским городам, «заглянув» лишь однажды (!) в родной город, и то ненадолго.

Об уникальной группе памятников в Вавельском королевском замке, в Кракове, где находится часовня-усыпальница короля Казимира IV и его жены Елизаветы, герцогини Габсбургской, знает ещё меньше ценителей псковской фрески. В 1410 году польский король Казимир IV заказал расписать своды готической капеллы-часовни Святого Креста псковским мастерам. Отменная репутация была не только у «каменосечной хиторости мастеров» – псковских зодчих, не уступающих по архитектурному мастерству итальянским зодчим эпохи Возрождения. В искусстве живописи псковичам тоже не было равных. Спрашивается: какая слава должна была быть у них, чтобы король католической Польши – страны, находившейся в весьма сложных отношениях с Русью, – доверил оформление своей фамильной усыпальницы людям другой, православной, веры и другой культуры?

По словам Тамары Шулаковой, и сегодня роспись, сделанная псковскими живописцами в XV веке, находится в прекрасном состоянии. Мало того. Фрески «победили» красотой и гармонией готическую архитектуру, объединив её дробную структуру в единое художественное полотно, наделённое глубоким смыслом. Там, где красота, – там истина. Разве об этом памятнике можно молчать?

Следующий бесценный источник информации о псковской школе фрески – главный Успенский пещерный храм Псково-Печерского монастыря, где ещё в советское время были обнаружены фрагменты росписей XVI века. Когда настоятель монастыря архимандрит Алипий попросил посмотреть молодого тогда реставратора и искусствоведа Савву Ямщикова предалтарную стену, Савве Васильевичу чудесным образом открылся лик святого Саввы, а затем и ещё несколько образов. Сейчас этот фрагмент фрески, по которой можно проследить преемст­венность и развитие псковской живописной традиции, закрыт иконостасом, и видели его лишь избранные счастливчики.

По авторитетному мнению Юрия Павловича Спегальского, значительная часть псковских храмов, каменных административных зданий и жилых палат была расписана не только изнутри, но и снаружи. Известно, к примеру, что наружной росписью стен был украшен храм Василия на Горке. Здесь фрески не сохранились. Но, по словам известного московского художника-реставратора Владимира Сарабьянова, знающего о состоянии древнейших памятников Пскова то, что известно лишь домашнему доктору о здоровье своих пациентов, вероятность открытия в нашем городе новых фресок достаточно велика. Когда несколько лет назад мы обсуждали эту тему, Владимир Дмитриевич сослался на то, что значительное число ныне действующих храмов не прошло должного обследования.

Кстати сказать, и псковский архитектор Сергей Михайлов раздобыл сведения о том, что потолок Приказной палаты в XVII веке был украшен изображением небесных сфер, изумлявшим зарубежных гостей. К сожалению, образцы монументальной живописи XVIII века – эпохи масштабной «перестройки» Петра I – не дошли до наших дней.

По мнению специалистов, в Пскове традиция украшения зданий фресками, видимо, никогда не прерывалась. Даже крупные художники Серебряного века Алексей Щусев и Николай Рерих возобновили её в 1911 году, создав часовню святой Анастасии на берегу реки Великой, возле древней паромной переправы. Вдохновлённые Псковом, они стилизовали и архитектуру, и живопись в древнем духе.

Потом была революция и десятилетия воинствующего атеизма. «Революционные массы» унич­тожили, закрыли, забелили всё, что могли. Одним из результатов их деяний стало незнание россиянами своей культуры и неуважение к ней. Псковичи – не исключение. К сожалению, сегодня редко кто из жителей города может похвастаться тем, что бывал в Анастасьевской часовне и видел живописную стилизацию под псковские фрески, выполненную по эскизам знаменитого на весь мир Николая Рериха.

Без Музея фрески Псков – не Псков

По убеждению Тамары Шулаковой, выход из драматической коллизии, когда Псков имеет уникальные памятники монументальной живописи мирового уровня, но почти не показывает свои первоклассные фрески и крайне мало даёт о них информации, – есть.

Большой интерес к древним фрескам Пскова может удов­летворить полноформатный, с оригинальными копиями и с использованием новейшего музейного оборудования Музей фресок, который в идеале можно расположить в одном из старинных зданий города. Например, в великолепном памятнике XVII века – палатах Трубинских (ныне в аварийном состоянии!), что выходят на так называемую «Золотую набережную». Здесь будет к месту высококлассный современный музейный комплекс.

Первым шагом к воплощению этой идеи, зародившейся много лет назад в Псковском музее-заповеднике, может стать создание в духе времени виртуального Музея фресок. О том, какие возможности для просветительской работы дают современные цифровые технологии, включая формат 3D, можно судить хотя бы по успеху недавней выставки в Москве, посвящённой 400-летию династии Романовых.

В качестве первых шагов по сохранению очень хрупких рос­писей, особенно исчезающих на наших глазах, необходимо делать копии, копии-реконструкции, графические обмеры, макеты, фотографии всех псковских фресок. Сама идея копирования древних фресок как идея собирания духовных ценностей появилась впервые у Михаила Васильевича Ломоносова в непростых условиях наступления западной светской культуры, попирания ценностей древнерусского искусства, в чём он усмат­ривал национальную опасность. Ещё в XVIII веке Ломоносов предложил путь спасения: тотальное копирование древнерусской живописи. Это особенно актуально сегодня для Пскова, где активизировались борцы с «архитектурным старьём». Подобную работу можно назвать главной для создания базы данных.

В отличие от большинства русских городов, да и европейских, где сохранились подчас разрозненные фрагменты настенной живописи, Псков может представить целостную картину её развития. Музей фрески – это мечта всех знатоков и ценителей истинного чуда Пскова. Его роль как просветительского и информационного центра, главного по «Пскововедению», была бы просто неоценима. Ведь редкий водитель такси, менеджер туризма, служитель отеля, не говоря уже о школьниках, знает хотя бы названия псковских церквей.

По мнению учёных, фрески Пскова – энциклопедия духовной жизни, глубокое и редкое по красоте «умозрение в красках». Священная история Старого и Нового Заветов вновь и вновь переживается в каменных книгах Мирожи, Снетогорья, Мелётова. Целью этой громадной духовной работы была и демонстрация историчес­кой эрудиции, и приобщение к мировым ценностям, и самовоспитание псковичей – создателей великой культуры, к которой мы пока ничего не прибавили, но многое уже унич­тожили…