Посторонним вход разрешен

СУТЬ ЭКСПЕРИМЕНТА:

Задача – установить, как часто жители многоквартирных домов пускают в свои подъезды незнакомых людей. Метод – в пяти разных районах города под предлогом необходимости раскладки газет в почтовые ящики просить через домофон открыть дверь. Результат – вычислить соотношение запретов и разрешений на вход.

Благодаря телевидению теперь даже те жители России, кому не довелось жить в 60-е, знают о зверствах серийного убийцы по кличке «Мосгаз». Не исключено, что сериал, показанный на прошлой неделе по одному из центральных телеканалов, спровоцирует новую волну беспокойства граждан о своей безопасности. Впрочем, люди и без того с каждым годом становятся все более закрытыми и пугливыми. Наш эксперимент должен был установить, остаются ли они столь же доверчивыми и наивными.

Когда-то, когда я еще был пионером, безопасность своих жилищ псковичи обеспечивали коллективными усилиями. Все друг друга знали, криминальной шантропы было меньше, а бездомных в СССР и вовсе не существовало. Первые железные двери с механическими кодовыми замками начали появляться у подъездов псковских домов около 20 лет назад. Но эти устройства быстро ушли в небытие – заветная комбинация из трех цифр, которые надо было одновременно нажать, легко вычислялась по потертостям на часто используемых клавишах.

Сейчас в Пскове повсеместно используются электронные системы с домофонами в квартирах и доступом в подъезд при помощи ключей-«таблеток». Благодаря этому достижению прогресса, в многоквартирных домах стало чище и уютнее: вандализмом на стенах  и потолках самовыражаются только «свои» подростки. Но безопаснее ли?

Наш эксперимент мы, как и всегда, начали с городских окраин, чтобы, двигаясь против часовой стрелки, постепенно втянуться в воронку спальных районов. В конце рабочего дня, уворачиваясь от пробок, едем в Лопатино, где раскинулся чудесный микрорайон, известный как «Псковкирпич».

Паркуемся у пятиэтажек на Карбышева, и сразу же двигаем к манящему зеленоватым светом домофону. Набираем номер квартиры с самого дальнего этажа – на случай, если рассвирепевший жилец вздумает погнаться за отважными экспериментаторами. «Кто там?» - искренне интересуется женский голос. «Здрасьте, откройте, пожалуйста, газеты разложить» - бодро оттарабаниваю заготовленный речевой модуль. «Пи-пи-пи» - это уже не дама, а домофон. Доступ открыт.

В соседнем доме из красного кирпича долго перебираем номера квартир – никого нет дома. Наконец, густой мужской голос отвечает на наш запрос дерзким отказом: «Извините, я не открою. Звоните в другую квартиру». Ну что ж, один есть. Чтобы разобраться с закономерностью идем к третьему дому, звоним, но, похоже, нас слышно плохо. Повторяем просьбу насчет газет и почтовых ящиков, и без лишних слов получаем доступ в подъезд.

Следующий наш «пункт назначения» - военный городок в Крестах – оказался довольно-таки немногословным местом. В первом доме нам молча открыли, в следующем молча проигнорировали – положили трубку. Нам даже показалось, что это какой-то сбой, поэтому мы снова набрали одну из квартир в этом подъезде. И на этот раз нас впустили. В третьем доме тоже отворили магнитный замок без каких-либо комментариев.

Еще один пригородный район – Запсковье – мы решили изучить в районе улицы Алтаева. Здешние обитатели оказались еще угрюмее родственников военнослужащих на востоке Пскова. Если те хотя бы украшали снежные сумерки своими «Кто?», «Да!» и «Алё», то на Запсковье проводить эксперимент стало совсем скучно. Равнодушное молчание, сопряженное с безрассудством. Все три дома с первой же попытки впустили незнакомцев в свои подъезд. И это в таком криминогенном районе!

На Завеличье въезжаем через мост Невского, поэтому сразу же устремляемся к улице Байкова. Паркуемся у затейливых пятиэтажек за 26-й школой. Под козырьком видим странный «предбанник» - металлическая дверь с домофоном находится за застекленной деревянной. Заходим в эту кабину и сразу же начинаем хохотать: почтовые ящики находятся здесь же, поэтому звонить жильцам бессмысленно.

В соседних домах еще более непривычной архитектуры ящики, как и положено, уже спрятаны за магнитным засовом. В обоих подъездах нам легко открывают, несмотря на сгустившуюся над дворами зимнюю тьму. Что же такое! Перемещаемся на улицу Рокоссовского, где жильцы оказываются чуть более бдительными. При первой попытке нарываемся на игнор. Притворяемся, что не поняли такого сообщения о запрете, и звоним еще раз – в другую квартиру. Детский голос интересуется неконкретизированным описанием отдаленных субъектов («Кто там?») и получает стандартный ответ («Откройте, пожалуйста, газетки разложить по ящикам»). Экспериментаторы получают доступ в здание.

Еще один подъезд на Рокоссовского снова заставил нас посмеяться. Домофон был очень тихий, и что говорили на том конце провода, разобрать было невозможно. А после трех попыток разговора мы обнаружили, что металлическая дверь незаперта. Заходи кто хочет! Кстати, в разных районах города нам 5-6 раз попадались дома без домофонов - с абсолютно свободным доступом. Как минимум – к центральному отоплению.

Центр Пскова мы решили проверить в домах на Советской набережной. Заехав во двор, расположенный в 150 метрах от Троицкого собора, мы, наконец, поняли, где ночуют все эти шикарные автомобили стоимостью свыше трех миллионов рублей. Страшно представить, сколько могут стоить здесь квадратные метры жилой площади.

В каждом подъезде здесь – не более восьми квартир, а все домофоны оснащены еще и глазком видеокамеры. Дрожащими не то от мороза, не то от волнения пальцами набираю номер верхней квартиры, надеясь, что на нас не спустят собак, как в особняке мистера Бернса из «Симпсонов». Директорский голос озаряет весь двор таким громогласным «Слушаю!», что несколько птиц срываются с карнизов и немедленно устремляются в теплые страны. «Из Пскова я, газетку настоящую пришел положить» - отвечаю. «Пи-пи-пи» - молвит домофон, и это не мат, а высочайшее разрешение на вход.

Еще один домофон в этом золотом квартале принес прямо противоположный результат. Жилец сбросил вызов, но второй раз испытывать судьбы мы не стали. Было совершенно очевидно, что человек увидел в камеру незнакомых людей и решил оставить их на улице.

Мы попытались проникнуть в 15 домов, и в 13 случаях эти попытки увенчались успехом. В одиннадцати – с первого раза. Пару раз мы нарвались на игнор, но вторая попытка принесла удачу. Только один человек вступил с нами в диалог, остальные предпочли контактировать путем отбоя связи или нажатия на кнопку.

Мы умышленно выбрали амплуа раскладчиков рекламных газет и представлялись не почтальонами, а именно ими. Заодно и поверили, насколько жителей Пскова раздражает «спам» в почтовых ящиках.