На болотной площади
Вот и наступило бабье лето. В этом году оно выдалось довольно сухим и ясным. Исходя из этого факта, мы решили в ближайшую субботу, 7 сентября, махнуть на Боровицы. Хотя тамошние места нами хорошо исследованы (в предыдущие годы мы нашли там останки 79 красноармейцев), сухость и прохлада делали возможным поиск на самом болоте, обычно недоступном.
Как обычно, группа собралась утром на квартире Михайлыча. Дождались, когда из Пскова прибыли Антон с Ильёй, Борис и Александр Шанцев, и на двух машинах 10 человек отправились в путь.
У всех хорошее настроение (с плохим в поиске делать нечего!). Пересказываем последние областные новости, последние сплетни про нас, и весело хохочем. Ну, просто не могут некоторые люди равнодушно смотреть на нашу деятельность! Одним фактом своего существования на свете мы подрываем картину их мировоззрения, от чего причиняем им нестерпимые моральные страдания. «Чем они так занимаются, я не знаю, но тюрьма плачет по ним по всем…»
Правда, слухи – вещь непредсказуемая, и до сих пор служили для группы лучшей рекламой и привлекали в музей новых посетителей, который без них бы туда вовек не пришли (всем же охота поглядеть на «такое убожество», которое развел в музее и на линии «этот Михайлыч!») Так что ждем новых, интересных сведений о себе!
Мы проезжаем по порховской дороге (точнее, по обочине, так как сама дорога разбита в хлам), сворачиваем на Немоево, и, не доезжая до деревни, ещё раз поворачиваем на грунтовку. Приятная неожиданность – грунтовка ровная и гладкая, даже легковушка Антона пройдёт без труда. Возле поворота высится штабель брёвен «вагонных» размеров – на экспорт. (Швеция и Финляндия нуждаются в пиломатериалах!). Так вот почему подровняли грунтовку! В подтверждение этих слов в лесу раздаётся… нет, не топор дровосека, а визг бензопил. Нам, впрочем, не туда, а в другую сторону.
Наша конечная остановка – «Два дуба». Несколько лет назад мы откопали тут целый подземный городок, точнее, то, что от него осталось. (После войны немецкие бункера разбирали на строительство изб). За прошедшие годы ямы заплыли землёй, заросли кустами, и теперь по виду местности нипочем не скажешь, что здесь пролегала когда-то грозная «Пантера», на полгода остановившая нашу армию.
Мы разбиваемся на группы по числу металлоискателей, и приступаем к поиску. Поскольку работать на буграх невозможно (сплошные травяные джунгли в рост человека), работаем в низине.
Здешнее болото можно назвать усыхающим. До войны тут проводили осушительные работы (земля для сельского хозяйства была очень нужна), после войны всё забросили, и наполовину осушенное болото заросло лесом. К тому же климат явно меняется, испарение увеличивается, так что в сухую осень тут вполне комфортно.
Как обычно, по краям растёт густой кустарник, но стоит протиснуться через него, как оказываешься в смешанном сосново-елово-берёзовом лесу. Почва к середине постепенно повышается, выходишь на своеобразную болотную площадь, и о болоте здесь напоминают лишь мох под ногами, горький запах богун-травы, и местами заросли тростника. Грибов в этом году мало, а сизая гоноболь и бордовая брусника уже обобраны «комбайнами» дочиста.
В старину бытовое православие регламентировало природопользование (до одного праздника не моги собирать ягоды, до другого – не лови рыбу, и т.д.). В 20-м веке наступила «свобода» от «предрассудков» — и, как следствие, не стало былой рыбы в реках и прежнего изобилия ягод-грибов в лесах.
Утро выдалось солнечным, холодным и тихим. Ветра не было совсем, и за версту, а то и более, было слышно, как на окраине Немоева горланят вороны, подавая сигнал: опасность, в лесу чужие люди! (То есть мы).
Копать в этом месте не трудно. Слой мха без труда снимается лопатой, правда, под ним корни и рыхлый торф. Он облепляет находки, маскирует мелочь. Находок не слишком много. Типичный набор: «хвосты» миномётных мин, осколки «катюш». Полно колючей проволоки. Сверху, на земле, лежит простреленный диск от «дегтяря».
А вот и «крылышки» от немецкой противопехотной бомбочки SD-2. Немецкая авиация сбрасывала их над расположением наших войск, рассеивание получалось отличным, и эти «изделия» накрывали большую площадь. «А бомбочка крылышками бяк-бяк-бяк-бяк…»
Неподалёку валяется половинка использованной кассетной бомбы (в неё влезало 50 штук этих самых SD-2). Нам она не нужна, в музее такие имеются, и в гораздо лучшем состоянии. Илья встал рядом с ней, чтобы дать представление о размере.
Понемногу Валера и я оторвались от остальных. Валера шел впереди с прибором, я позади с лопатой. Где-то в этом месте наши войска шли в атаку на немцев, надо только найти точно, где. К сожалению, после войны болото не один раз горело, так что поиск останков затруднён, сами понимаете…
Неожиданно мы наскочили на змею. Хорошо упитанная гражданка гадюка отогревалась на кочке. Змей мы не трогаем – ни я, ни Валера – и просто обходим это место стороной: велика ли «доблесть» убить безногую тварь? Валеру, кстати, гадюки жалили два раза, но ненавистью к ним он не проникся. Успокоившись, «лесная королева» продолжала греться. Совсем скоро она покинет болото, найдет место повыше и посуше, где впадет в спячку до весны.
А на самом болоте сейчас множество временных нор. Крупных, как на фотографии, и не очень. Когда в конце лета спала вода, всякий мелкий лесной народец понабежал на освободившуюся жилплощадь. Здесь у хомячков что-то вроде летних дач. Тут они активно питались и размножались, а змея, возомнившая себя малость усохшим «питоном Каа» контролировала их поведение и наказывала особо буйных проглатыванием. Погодите, вот пойдут дожди, вода поднимется, и «болотная площадь» мигом опустеет. До следующего лета.
Мы сделали крюк и встретились с основной группой. Находок у них было немного: так, одни нажимники от мин заграждения. (Данный предмет напоминает «сторож» для кипячения молока, так что особо рьяным коллекционерам рекомендую использовать его в этом качестве: и экзотично, и патриотично).
Время меж тем перевалило за два часа. Михайлыч, Илья и автор этих строк пошли готовить праздничный обед. Что за праздник? Да так, чисто наш, групповой. По такому случаю был закуплен килограмм мяса, и теперь надо сготовить тушеную картошку. «Ах, картошка, объеденье, пионеров идеал, кто не знает наслажденья, тот картошки не едал!»
Обед удался на славу, умяли весь котел, так что даже пришлось часок передохнуть. А потом снова пошли в поиск.
На этот раз Валера, Михайлыч, автор этих строк и Илья решили осмотреть противотанковый ров. Когда-то, лет семьдесят назад, он был глубоким и полным воды, по обваловке стояли проволочные заграждения. И точно: в короткое время мы нашли три металлических кола для проволоки. Без «штопора», ещё раннего образца. Пригодятся для линии Сталина.
Илья, несмотря на малый возраст, от нас не отстаёт. (Да и мы с него глаз не спускаем). Копать ему ещё рановато, но посильную помощь он всегда готов оказать. Вот надо преодолеть заболоченный участок, и Илья храбро преодолевает его по бревну, причем два раза – когда шли туда и когда возвращались обратно. Ну, какой компьютер, какой Интернет может тягаться с таким интересным отдыхом?
Мы находим место, где после войны был взорван (на металлолом) советский танк, и извлекаем из земли подшипники, шестерёнки от коробки скоростей, куски трубопроводов. Всё это не нужно даже «патриотам», промышляющим продажей военных раритетов «за бугор».
Ещё одна неожиданная находка – старый бобровый капкан. Судя по всему, поставили его ещё в советское время, и забыли. Никто в него не попался, бобры давно покинули эти места, а железяка с проржавевшей пружиной осталась лежать в земле. Нам она тоже ни к чему, и мы оставляем её висеть на кустах.
Александр Шанцев, работающий неподалёку, отыскал алюминиевую ложку и крышку от солдатского котелка. Признаки очень многообещающие, мы перелопачиваем землю вокруг, но больше ничего не находим. Будем надеяться, что хозяин этого имущества не погиб, а просто потерял его.
Солнце клонилось к западу, и нам пора покидать болото. Мы возвращаемся к двум дубам. Грузим вещи в машины. Едем до Острова, там прощаемся с псковичами. Антон ведет свою машину дальше по трассе, а мы едем к Михайлычу, чтобы подвести итоги прошедшего дня. Несколько проволочных кольев, немного всякой всячины – вот и всё, что мы нашли сегодня на болотной площади.
Рахим Джунусов