Победа. Одна на всех!
Победу 1945-го добывали не только солдаты на передовой. Её ковали в тылу, у станков – 12-15-летние мальчишки, в поле – пахавшие на себе землю женщины, умиравшие от голода, но не сдававшиеся ленинградцы, а в оккупированных областях – народные мстители: подпольщики и партизаны. В годы войны на территории нашей области их действовало более 50-ти тысяч. Партизаны уничтожили десятки немецких гарнизонов, в том числе таких крупных, как в Яссках и Дедовичах.
В августе 1941 года отряды народных мстителей из Порхова, Дно, Дедовичей, Пожеревиц, Славковичей, Сошихино создали Партизанский край. На территории 9600 кв. км жители 400 деревень жили по законам советской страны: были восстановлены колхозы, работали школы, больницы, библиотеки, издавались газеты. Отсюда, из деревни Нивки, 5 марта 1942 года вышел знаменитый хлебный обоз – в помощь окружённому фашистами Ленинграду…
Три наших героя – почётные граждане Пскова Фёдор Иванович Васильев, Василий Степанович Куличков и Сергей Михайлович Павлов – служили Родине в те годы по-разному. Фёдор Иванович Васильев, фронтовой разведчик, не раз засылался в тыл к врагу, добывал сведения, без которых не могла быть проведена ни одна мало-мальски значительная операция. Сергей Михайлович Павлов и Василий Степанович Куличков сражались с врагом за линией фронта: громили немецкие гарнизоны, пускали под откос фашистские эшелоны. Каждый – приближал Победу.
Шёл солдат во имя жизни
Разведчик, которому всё удавалось: о своей Великой Отечественной рассказывает Фёдор Васильев.
В понедельник хотел съездить на дачу, да побоялся; однако же в своей городской квартире хозяйничает сам и предлагает сварить кофе. Говорит, что решил больше никого не принимать – из тех, кто расспрашивает о войне или кто желает пообщаться исключительно «по ветеранской линии».
– Я всё уже рассказал. Мне 98-й год… А когда закончилась война, мне было 27 лет, – говорит Фёдор Иванович Васильев – фронтовик, почётный гражданин Пскова, непосредственный участник операции по освобождению нашего города от немецко-фашистских захватчиков, и, помимо всего прочего, кавалер редкой награды – ордена Александра Невского. Прежде на всю Псковскую область таких орденоносцев было всего 33. Сегодня – двое: Владимир Денисенко и Фёдор Васильев…
В первый час войны
Начало войны он встретил не совсем уж желторотым птенцом: ему было 23 года. Призванный в Красную Армию в 1937-м, он уже успел кое-чему научиться в военных делах – после окончания полковой школы, а затем ускоренных курсов в Казанском пехотном училище был командиром разведвзвода полка в Ульяновске.
Начало сороковых годов: к войне готовились, её ждали, вопрос был один – когда? В начале июня 1941-го военным был дан приказ – семьи отправить на зимние квартиры или на родину, а 12 июня полк, где служил Васильев, из летних лагерей погрузился в эшелон.
Эшелон шёл на запад. То воскресенье, с которого начало свой отсчёт военное время, Васильев встретил на Украине.
В десять вечера 21 июня полк выгрузился в Чернигове. Прошли город. 22 июня ровно в четыре утра полк был уже в десятке километров от Чернигова; дальше предстоял путь ещё в 90 км – в ворошиловские лагеря. Но тут в ход событий вмешалась история и сопутствующая ей бомбёжка. Идущему перед полком конному взводу разведки, которым командовал Васильев, хорошо досталось; комвзвода контузило, и он оказался под своей лошадью. Фёдора Ивановича тогда отправили в госпиталь в Саратов; кто и как нашёл и вытащил командира – так и не знает.
После трёх месяцев на больничной койке его определили за парту – в Москву, в военную академию имени Фрунзе. А после, говорит он, была настоящая война…
Охота на «Тигра»
– Москва, снятие блокады Ленинграда, освобождение Пскова, Будапешта, Вены и Праги. Вот благодарности от Сталина, – выкладывает подписанные чернилами книжечки на скатерть Фёдор Иванович. – Я работал честно, и управлял, и сам в бою был.
И ещё как был – «Тигра» брал! Этот эпизод хронологически привязан к операции по прорыву блокады Ленинграда. Ленинградский и Волховский фронты соединились – немецкое командование приказало снова замкнуть кольцо. Для этой цели в бой были пущены новейшие на тот момент тяжёлые машины – танки «Тигр». Несмотря на техническую мощь, атаку смогли отбить, и на ничейной земле остался подбитый «Тигр». Немцы снова пошли в атаку – подобрать «раненого». Тут и схлестнулись интересы советских и немецких командиров: командующий фронтом Говоров приказал командующему армией Духанову захватить этот танк.
– Духанов передаёт приказ командиру бригады Михаилу Бессмертному. А у него, моего командира, после боёв в подчинении всего-то и осталось, что одна разведрота моряков-дальневосточников числом 120 человек, – рассказывает Фёдор Иванович, которому тогда было приказано возглавить роту…
В атаку шли «по-морскому» – в бушлатах, бескозырках, с криком «полундра». Танк утащили на буксире, отбив немцев.
Танк танком, но в 1958 году Фёдор Васильев узнал, что эта атака могла быть оценена высокой наградой, и «дело о награждении» не было доведено до конца только в силу «прочих обстоятельств»: в войну было слишком много претендентов на такие награды…
– Это мне начальник разведки Ленинградского фронта Евстигнеев на учениях рассказывал, уже после войны. Оказывается, когда «Тигра» захватил, был представлен к званию Героя Советского Союза. Но член Военного совета Жданов тогда выступил: 250 тысяч погибло на Синявинских высотах, а он живой – будет ещё героем!
Это уже потом, когда Псков освободили, мне дали орден Александра Невского, – говорит Фёдор Иванович.
Шесть орденов, 33 медали на груди.
Спасение армии
Однако то был бой, когда все карты открыты: вот свои, вот враг, всё понятно. Совсем другая история – вылазки в тыл к фашистам, добыча информации на оккупированной территории. В первую большую вылазку – в ноябре 1941-го – попросился сам: необходимо было отследить перемещения немецких сил в направлении на Калинин (ныне Тверь) и Великие Луки. Васильев неплохо знал и саму местность, и людей, здесь живущих, и расчёт на помощь знакомых оказался верным. Руководствуясь добытыми разведкой данными, наши лётчики бомбили врага. Группа Фёдора Васильева была одной из двух, которые вернулись к своим. Три другие заброшенные в тыл разведгруппы погибли при выполнении задания…
Другой знаменательный эпизод военной биографии Фёдора Ивановича напрямую связан с Псковской землёй – и именно за него Васильев получил орден Александра Невского.
– На западном берегу Чудского озера противник сосредоточил до 30-ти тысяч личного состава, технику. Доложили командующему 42-й армией Ивану Ивановичу Масленникову. Что дальше – докладывать командующему войсками Ленинградского фронта Говорову? Но как передавать непроверенную информацию? Надо немедленно посылать разведку. Я подготовил пять человек, возглавил группу, и в час ночи мы вышли, – рассказывает Фёдор Иванович.
Разведчики выжидали, ловили момент, наблюдали за немцами, которые грелись у костров. Сняли двоих, солдата и офицера. Это богатый улов: при перекрёстном допросе легче добывать информацию, и ценность её выше.
– Полученные данные дошли до командования, Сталин снимает 59-ю армию с Волховского фронта и ставит её по Чудскому озеру в оборону, а Говоров переводит 14-й укрепрайон с Выборгского направления на восточный берег Псковского озера, – такими были последствия этой «языковой» операции, а 42-я армия могла не бояться удара с немецкой стороны.
Освобождение
27 февраля 1944 года 42-я армия подошла почти вплотную к Пскову, но в районе Ваулиных Гор и Торошино была задержана силами противника. Троекратный натиск не дал результата: линия «Пантера» оказалась серьёзной преградой.
Весной 1944-го был создан 3-й Прибалтийский фронт, которым назначили командовать всё того же Масленникова.
– Масленников не любил сидеть на месте – всё время в войсках был, и я в составе оперативной группы также при нём находился. Меня определили в разведотдел, и Масленников отдал указание – готовить этого разведчика в тыл противника. 17 июня я был выброшен в тыл в 12-ти километрах к югу от Старого Изборска с последующим выходом на старую границу – следить за подходом войск на направлении Таллин – Рига – Остров – Псков. Задачу эту выполнил с честью и вернулся, – говорит об очередной своей удаче разведчик.
Без добытых сведений вряд ли удалось бы грамотно спланировать и осуществить операции по освобождению Острова 21 июля и Пскова 23 июля 1944 года.
Командующий принял и поблагодарил Васильева. А тот попросился домой съездить, своих повидать: в только-только освобождённой Опочке у разведчика оставались мать, жена и сын.
Осенью 3-й Прибалтийский фронт был расформирован, офицеров направили кого куда, а Васильева – в Москву, где он уже получил направление на 3-й Украинский фронт.
– Начальник со мной побеседовал и оставил в авиационном отделении. Я побыл там два дня и говорю: это не моя работа – наносить на карту объекты с фотосъёмки. Моё дело – быть в войсках, а не здесь сидеть, – вспоминает Фёдор Иванович. – Доложили генералу. Он отвечает: «Завтра командующий летит в 9-ю гвардейскую армию. Вы поедете туда, и вас там назначат начальником следственной части разведотдела армии».
Так и вышло.
– День Победы я встретил в Праге: прекрасная картина была, нас встречали, чествовали. Неприятным было одно: наша армия под Прагой до 14 мая воевала с власовской армией. Это всё равно, что воевать сын против отца, брат против брата. И злость брала – из-за них столько людей полегло.
– Злость была, а страх был? – спрашиваю я. Людям ведь свойственно бояться боли и смерти, а война – это боль и смерть.
– На войне – какой страх! Не знаешь, будешь живой сегодня или нет, люди умирали, ничего не жалея. Это война, а на войне страх надо убивать. Его не должно быть, тогда будешь патриотом.
В случае с Фёдором Ивановичем патриот – это вполне официальный статус: кроме звания почётного гражданина Пскова, ему – уже на федеральном уровне – присвоено звание «Патриот России».
Ольга Донская
P.S. Когда материал уже был готов к печати, пришло горькое известие: Фёдор Иванович умер, не дожив до долгожданного юбилея Победы 3 дня.
Памяти почётного гражданина города Пскова, фронтовика Фёдора Ивановича Васильева
Ушёл из жизни замечательный человек, ветеран Великой Отечественной войны, почётный гражданин города Пскова, полковник в отставке Фёдор Иванович Васильев. Кавалер орденов Александра Невского, Отечественной войны, Красной Звезды, Фёдор Иванович всегда был для псковичей примером гордости за поколение Победителей. За его плечами – оборона Москвы, прорыв и снятие блокады Ленинграда, освобождение северных районов Псковской области и Пскова, Прибалтики, Венгрии, Австрии и Чехословакии. Фёдор Иванович навсегда останется в наших сердцах добрым, умным и жизнерадостным. Люди знали и ценили его за порядочность, справедливость, целеустремленность и профессионализм, умение найти верное решение. Выражаем глубокие соболезнования родным и близким Федора Ивановича. Искренне скорбим. Светлая ему память! Губернатор Псковской области А.А. Турчак
Глава Пскова – Города воинской славы И.Н. Цецерский
Глава администрации города Пскова И.В. Калашников
Вместе с пулемётом...
Сергей Михайлович Павлов – один из последних ветеранов Великой Отечественной войны, участвовавших в освобождении Пскова от немецко-фашистских захватчиков. Почётный гражданин Пскова, известная личность, непременный участник всех городских торжеств по случаю памятных дат, государственных праздников.
Перед войной его отец работал в Торошинском лесничестве, Сергей подрабатывал там же объездчиком. Михаил Васильевич Павлов был авторитетным человеком, депутатом – его все знали, уважали. В первые дни Великой Отечественной отца вызвали в район и попросили показать места, подходящие для дислокации партизанского отряда. Таких мест было несколько, выбрали стоянку у Большого озера – это недалеко от Крыпецкого монастыря и родной деревни Павловых Сабежи. С этим отрядом Павловы были связаны практически всей семьёй: родители, два дяди, старшая сестра, которая была связной, Сергей и младший брат. Уже в сентябре 1941-го немцы расстреляли двух дядей Сергея: Алексея и Якова.
Подвела под расстрел досадная небрежность – оставленный на виду костыль командира партизанского отряда, которого Павловы подлечивали в деревне после тяжёлого ранения. В мае 1942-го по доносу, за связь с партизанами и подпольем, арестовали отца. Сергей разыскал его в псковской тюрьме. Тогда они виделись в последний раз. Позже кто-то дал весточку, написав на стене тюрьмы, что Михаила Павлова расстреляли в Ваулиных Горах.
Личные потери Сергея Павлова – 11 человек родственников, расстрелянных немцами, не пощадившими даже трёхлетнего ребёнка.
А потом у Сергея Павлова была суровая партизанская жизнь с ответственными заданиями. Пускали под откос воинские эшелоны врага, сожгли мост, затруднив немцам переправу, в составе 10-й партизанской бригады разгромили немецкий гарнизон у станции Молоди.
Так случилось, что заградительный отряд 42-й армии стоял под Псковом, в районе Торошино, практически в родной деревне Сергея Павлова Сабежи. И вскоре он стал воевать в его составе. Дело в том, что отважных парней, хорошо знавших Псков, военные искали среди партизан для разведки. Сергей ходил в разведку дважды перед наступлением. Никакой маскировкой не пользовался. Его маскировкой был мальчишеский возраст. Обычный городской парнишка в фуфайке и кепочке идет себе по городу, мается от безделья: то там постоит, то присядет где-нибудь, то поболтает со знакомыми. А если и остановит какой-нибудь полицай, ответит, что к родственнику идёт, что живёт у Гельдтовой бани, – проверить легко.
На самом деле риск был нешуточный. Ведь за внешним видом городского бездельника скрывался разведчик с серьёзным заданием. Ему нужно было принести точные координаты сосредоточения сил врага, в том числе боевой техники. Узнать, как охраняется штаб немецкой дивизии, расположенный в центре города (теперь гостиница «Октябрьская»).
Во второй раз он ходил в Псков на разведку уже буквально накануне наступления, в июле 1944-го. Город горел, повсюду слышались взрывы, было много разрушенных зданий, и надо было понять, по каким улицам, участкам города надо вести наступление, чтобы смять врага, раздробить его силы и уничтожить.
Сергей Михайлович достаёт из личного архива документ, подписанный военным комендатом Пскова майором Гусько. В нем написано, что автоматчик Павлов дважды забрасывался в Псков и что с его участием в первый раз взяли «языка», во второй – поймали немецкого разведчика из числа предателей.
«22 июля 1944 года отряд наших войск ворвался в Псков, наступая с Крестов. С малыми потерями вышли в район городской тюрьмы. Впереди, лавируя в узких улицах, шёл взвод автоматчиков, вёл которых красноармеец Сергей Павлов. Немцы отступали, переправились через Великую. В Пскове появилась группа немцев-штрафников. На рассвете их перебили. Утром наш отряд переправился через Великую, и город был освобождён от немецко-фашистских захватчиков. В этих боях был тяжело ранен автоматчик Павлов», – говорится в документе.
Сергей Михайлович добавляет:
– Немцы-смертники бились отчаянно. Они закрепились на колокольне Троицкого собора, с которой просматривался весь город. А у нас приказ – выходить на исходные позиции и готовиться к форсированию Великой. Около трёх утра заработала наша артиллерия. Из района Крестов ударили «Катюши». Шквальный огонь обрушился на фашистов. Они тоже не жалели огня. Вода в реке буквально закипала от взрывов снарядов. Было много убитых, ещё больше раненых.
Потом был госпиталь. Затем наступление на Ригу в составе 42-й армии. И снова серьёзное ранение. После госпиталя – 4-й Украинский фронт и путь с кровопролитными боями через всю Украину, Польшу, Чехословакию.
Самым яростным было сражение за польский город Живец, вспоминает Сергей Михайлович. Войти в город было непросто. Но с помощью артиллерии 327-й стрелковый полк, в котором он служил, всё же занял северную часть города. Немцам это сильно не понравилось. Пришлось отразить 16 их атак за одни сутки. За этот бой получивший ранение автоматчик Павлов был представлен к высшей солдатской награде – ордену Славы. Но получил свой орден только через 35 лет.
В мае 1945 года война для Сергея Павлова не закончилась. Он завершил её позже – в Японии, после последнего в своей жизни боя за Порт-Артур. Четыре ранения и война от звонка до звонка – боевая биография автоматчика Сергея Павлова, награждённого двумя орденами Отечественной войны I и II степени, орденом Славы III степени, медалью «3а отвагу».
Он вернулся в разрушенный Псков, в свою сожжённую деревню, где под холодным ноябрьским небом торчала одна-единственная печная труба. Надо было начинать мирную жизнь практически с нуля. Служил в отделе по борьбе с бандитизмом, в уголовном розыске, был заместителем начальника отдела внутренних дел Пскова. Это тоже была трудная и опасная работа.
Выйдя на пенсию, Сергей Михайлович возглавил Псковский городской Совет ветеранов войны и труда, Вооружённых сил и правоохранительных органов. Многое сделал для того, чтобы Псков получил почётное звание Города воинской славы.
Есть у Сергея Михайловича ещё одно дело для души. В доме хранит он коллекцию храмов – более 150-ти копий церквей, вырезанных из цельных кусков дерева. Есть Изборская и Порховская крепости, Святогорский монастырь. Более 40 копий псковских церквей, Троицкого собора в декабре прошлого года были на выставке в областной научной библиотеке и вызвали восторг у псковичей.
Спрашиваю, почему именно храмы? В ответ смеётся: потому что сложно. Потом признаётся: жена Нина Андреевна подсказала. Вырезать из цельного куска дерева церковь действительно сложно. Бывает, он подолгу ходит вокруг храма, сначала на глаз определяет параметры, основные линии, затем заносит в блокнот: что-то прорисовывает, что-то запоминает. Только потом начинает резать.
Он любит эту работу, потому что чувствует себя как бы соавтором зодчего, построившего храм. Он тоже мастер, пусть и копиист. Душа его тоже трудится, ведь ни один псковский храм не похож на другой.
Всю войну маленький крестик лежал в левом кармане гимнастёрки Сергея Михайловича – у сердца. Как знать, может, он и спасал от смерти, ходившей рядом с бойцами в атаки. Сейчас в основной работе – храм Александра Невского. Но им ветеран займётся после юбилейных торжеств в честь 70-летия Великой Победы.
Елена Максимова
Земля непокорённая
Ветерана партизанского движения Василия Куличкова псковичи называют живой легендой.
Среди его наград – два ордена Отечественной войны 1-й степени, медали «За отвагу», «За боевые заслуги». 20 февраля он получил юбилейную медаль из рук Президента России в Георгиевском зале Кремля.
А когда-то, в 1942 году, в наградном листе значилось: «Василий Куличков, стрелок партизанского отряда «Смерть фашизму». Василий Степанович показывает копию документа: не быть голословным – его принцип.
На самом деле должности такой в отряде не было. «Стрелок» – прозвище.
– Если нужно было «снять» часового, эту работу поручали мне, – вспоминает ветеран.
Было у него, впрочем, и другое имя.
– Представитель центрального штаба партизанского движения Алексей Иванович Штрахов называл меня Васильком. Молодой я ещё был, борода только начинала пробиваться. И вот он шутил: «Василёк, у тебя лицо продолговатое, такие раньше только на иконах рисовали».
Кстати, самого Штрахова фашисты в своих листовках именовали «Страховым». И ведь не случайно!
Возвращайтесь живыми!
В 1941-м Васе-Васильку было всего 17. Младший, седьмой ребёнок в семье, всеобщий любимец. Окончив 9-й класс, он строил планы на лето. Как и многие сверстники, мечтал поступить в военное училище. Но 22 июня земля ушла из-под ног.
– Все мы тогда рвались на фронт. А «возрастом не вышли», нас в армию не брали.
Старший брат Василия – Дмитрий – уже служил в городе Куляб на таджикской границе. Добровольцем он отправился защищать Москву и – один из многих – ценой жизни остановил врага на подступах к столице.
Вышний Волочек Калининской области, где жил Василий Куличков, оккупирован не был, однако гитлеровцы подошли вплотную. В городе создали истребительный батальон, куда зачислили нескольких старшеклассников. Среди них оказался и Василий. Особо ответственным было ночное патрулирование: немецкие диверсанты подсвечивали цели для бомбёжки с воздуха.
Спустя два месяца после начала войны в квартире Куличковых раздался звонок: Василия пригласили в горком партии. Там объяснили: формируются разведывательно-диверсионные группы для засылки в тыл наступающим фашистам. Предложили стать одним из бойцов, на что юноша сразу согласился.
В группе было 27 человек, в их числе – 4 девушки.
– В Осташкове мы прошли двухнедельный курс обучения, – рассказывает ветеран. – Там находилась специальная школа по подготовке разведчиков. В первую очередь изучали немецкое оружие. Большое внимание уделялось и подрывному делу. Начальник школы, майор-пограничник, провожая нас, сказал: «Вы получили хорошую теоретическую подготовку. Но имейте в виду: враг силён и хитёр, он преподнесёт вам настоящий урок. Будьте осторожны, применяйте полученные знания и – самое главное – возвращайтесь живыми!»
После этого напутствия группа направилась выполнять задание на оккупированную территорию.
– Нашим командиром был 70-летний Иван Егорович Егоров, он никакой военной подготовки не имел, на фронт по возрасту не взяли. Но вместе с нами пошёл и Штрахов. Он сказал нам: «Посмотрел я на вас – ребятишки. И направляетесь в такое пекло!»
В общем, решил уберечь неопытных бойцов. А помимо этой благородной миссии, Алексей Штрахов выполнял ещё одно задание. Указания о развёртывании партизанской войны были даны уже 29 июня 1941 года. В директиве Совнаркома СССР было сказано: «В занятых врагом районах создавать партизанские отряды и диверсионные группы для борьбы с частями вражеской армии, для разжигания партизанской войны всюду и везде».
На оккупированной территории действовали разрозненные группы, отряды из числа военнослужащих, которые попали в окружение и оказывали сопротивление фашистам. Штрахову поручили объединять их в более крупные партизанские соединения. Партизаны каждый день получали пополнение и за счёт местного населения: фронт прошёл быстро, многие юноши призывного возраста не попали в армию. Вскоре их оказалось около 100 человек.
Народные мстители
2 июня 1942 года в штабе приняли решение разгромить немецкие гарнизоны в деревнях Веретье и Патрино близ Локни. Партизан было 200 человек. Немцы оказывали ожесточённое сопротивление, заняли круговую оборону.
Вот строки из донесения Алексея Штрахова: «Бой длился 1 час 40 минут. В деревне Веретье партизан Михаил Костин взорвал гранатами 2 дома, где находились немцы. Партизан Василий Куличков уничтожил пулемётное гнездо. После этого у немцев поднялась паника, они стали бегать по деревне, кричать, а партизаны открыли по ним ураганный огонь».
«Умело действуя гранатами», Василий уничтожил несколько фашистов.
– Это первые наши бои, – вспоминает он. – Опыта не было. Но с каждым разом мы совершенствовали методы борьбы. Мы благодарны командирам, которые научили нас не только ненавидеть врага, но и умело бить его.
Уже 22 июня 1942 года Куличков принял участие в другой операции: партизаны уничтожили гарнизон в деревне Игнатово – 60 фашистов. В числе первых «Стрелок» ворвался в деревню, где сразу же убил немца. Бой завершился победой.
Военный совет 3-й ударной армии Калининского фронта приказом от 31 августа 1942 года наградил красноармейцев и партизан – за образцовое выполнение боевых задач. Медаль «За отвагу» получил тогда и Василий Куличков.
– Партизан редко награждали, но мы об этом и не думали. Правильно нам начальник штаба говорил: «Самая главная награда – остаться в живых», – рассказывает Василий Степанович. – На наших глазах фашисты убивали ни в чём не повинных людей: детей, стариков, женщин, жгли деревни. За всё это прощения врагу не было.
Гремело всё кругом
– На базе нашего отряда была сформирована 3-я Калининская партизанская бригада, – продолжает он рассказ. – Создавались и другие подразделения. Южные и западные районы Псковской земли раньше входили в состав Калининской области, поэтому бригады тоже назывались «калининскими». Центральным штабом партизанского движения было принято решение объединить эти силы в единый боевой орган. Так был создан корпус калининских партизан, в который вошли 8 бригад.
Корпус численностью в несколько тысяч бойцов перебрался в тыл врага через Суражские болота: там сплошной линии фронта не было.
Двигались на запад, через Невельский, Пустошкинский, Идрицкий, Опочецкий, Себежский районы. По пути разрушали немецкие узлы связи, гарнизоны, волостные управы.
– На границе Белоруссии, Латвии и России мы совместно с белорусскими и латышскими партизанами освободили большую территорию.
Был создан Братский партизанский край. Центром его стал посёлок Россоны Витебской области. Корпус выполнил свои задачи и был расформирован. Все партизанские бригады были закреплены за отдельными районами Псковщины. Нас закрепили за Опочецким районом.
Партизанские бригады самостоятельно планировали и осуществляли операции. В основном они заключались в установлении засад на дорогах, по которым передвигались немецкие войска. Подрывали вражеские эшелоны, которые направлялись к линии фронта. Минировали железнодорожное полотно и пускали поезда под откос.
Чтобы капитально разрушить магистраль Москва – Рига, центральный штаб партизанского движения приказал взорвать Сапкинские железнодорожные мосты между Идрицей и Пустошкой. Эта крупная операция тщательно готовилась. В самом деле, организованность, которая царила в партизанских подразделениях, поражает: там каждый боец чётко знал свою задачу.
– Нашей Третьей бригаде было поручено уничтожить охрану и взорвать мосты. А крупные гарнизоны, такие как в Идрице, в посёлке Сутоки, блокировались, чтобы во время боя враг не смог вызвать подмогу, – рассказывает Василий Степанович.
Операция была назначена на 30 апреля 1943 года. В нашей бригаде на добровольных началах формировалась штурмовая группа, я был в её составе. Вдоль железнодорожного полотна мы двигались по направлению к мостам. За нами – основные силы бригады. Когда связные доложили, что все вышли на позиции и ждут сигнала об атаке, штурмовая группа подошла к проволочному заграждению, которое опоясывало мосты. Руководивший этой операцией Алексей Иванович Штрахов пустил в небо красную ракету. Начался бой.
Мы захватили кромку одного из мостов. Немцы оказывали упорное сопротивление. Но подрывники знали своё дело. Когда под опору одного из мостов заложили 150 килограммов взрывчатки, поступила команда: «Отходи!». Все скопились у насыпи железной дороги, и прозвучал мощный взрыв. Ферма моста поднялась. Но нужно было ещё взорвать второй мост.
Бой был необычайно жестоким. Подрывники сумели подобраться под взорванный мост и заложить под опору второго – ещё целого и невредимого – 100 килограммов взрывчатки – всю, какая была.
Снова команда: «Отходи!», шквальный огонь со всех сторон. Мы отскочили, мост осел. Связные докладывают Штрахову: гарнизоны Сутоки, Могильно, Нащокино партизанами полностью разгромлены. Штрахов пускает в небо зелёную ракету – сигнал выйти из боя и возвращаться на базы.
В результате этой блестящей операции движение немецких эшелонов к фронту, под Великие Луки, было прервано на 15 суток. Конечно, дорогой ценой: многие партизаны сложили головы у Сапкинских мостов.
А потом была знаменитая операция под кодовым названием «Рельсовая война». Перед Курской битвой на всей оккупированной территории партизанам было приказано одновременно – в ночь с 2 на 3 августа 1943 года – выйти на закреплённые участки железной дороги и разрушить их.
Гремело всё кругом. Фашисты были ошеломлены таким ударом, приняли его за наступление регулярных войск. 7 дней они даже не решались приступить к восстановлению разрушенных магистралей. Позднее восстановили одну линию, но всё равно партизаны каждую ночь закладывали мины и взрывали железнодорожные пути. Ночью немецкие эшелоны уже не ходили.
До последнего патрона
На территории современной Псковской области действовало 29 бригад общей численностью 57 тысяч человек – огромная сила.
– Враги не только бомбили нас, но и засыпали с самолётов листовками. В них предлагалось перейти на сторону немецкой армии, – продолжает рассказывать ветеран. – Мне вспоминается одна из листовок: «Партизаны! Вы истинные патриоты! Только вы способны переносить такие трудности, жить в лесах и болотах, голодать. Переходите на нашу сторону, вам будет обеспечено достойное проживание».
Но такая пропаганда на нас не действовала. Мы знали, что у немцев был приказ: «Партизан в плен не брать! А в случае задержания – допрашивать и расстреливать или публично вешать».
Все знали, что живым в руки фашистов попадаться нельзя. Поэтому каждый из нас всегда имел при себе или запасной патрон, или гранату. В безвыходной ситуации лишали себя жизни.
Такие примеры – многочисленные – и в нашей бригаде были. Тася Богданова, моя землячка, ещё в 1942 году, когда ее окружили фашисты, подорвала себя и трёх немцев гранатой, чтобы не попасть в руки врагу. Израсходовав все патроны, подорвал себя и Коля Горячёв, – вспоминает погибших товарищей Василий Степанович.
Леса партизанские
Сказать, что партизанам приходилось трудно, – значит, ничего не сказать.
– Жили под голым небом, вечно голодные. За всю зиму 1943–1944 годов я всего один раз ночевал в землянке, да и то холодной. А так… Очень хорошо, если была возможность разжечь костёр: хоть погреешься. Но чаще всего просто лапник расстилали, прижимались друг к другу и так отдыхали. Холодно было так, что спусковой крючок иногда приходилось нажимать большим пальцем, потому что руки окоченели.
Зато местность партизаны знали куда лучше, чем захватчики.
– Когда-то мы базировались на Лебедином острове. Кругом болото, очень топкое. Но ещё до войны там были сделаны кладки, по которым местные жители ходили ягоды собирать. Со временем брёвна подгнили, заросли мхом. Но мы примерно представляли, где они находятся, проходили с палками, – вспоминает ветеран Куличков. – Немцы же про эти переходы не знали. Несколько раз пытались проникнуть на остров, но искупаются в болоте и отходят. Когда же всё-таки достигли его, мы оттуда уже ушли.
Мы несли большие потери. В начале войны мелкие отряды не имели связи с Большой землёй, не было своих медицинских работников. А партизанская война – это беспрерывное движение. Раненые переносили его очень тяжело. Их приходилось оставлять на попечение местных жителей. Точно так же и меня когда-то выходили...
Василий Степанович был трижды ранен, до сих пор носит в голове засевший там осколок.
Долгое эхо
После того, как летом 1944 года партизанские отряды соединились с регулярными частями Красной Армии, Василий Куличков не смог вернуться в армию из-за тяжёлого ранения. Его отправили в Опочку – восстанавливать народное хозяйство. Вскоре он стал сотрудником отдела внутренних дел в Великих Луках. В общей сложности работе в милиции Василий Куличков отдал 40 лет.
– Обстановка была сложная, – говорит. – Великие Луки полностью были разбиты. В лесах скрывались бандиты из числа изменников Родины, которые не успели уйти с немецкими войсками. Пришлось вести настоящие боевые операции. На службе я и встретил День Победы.
Алёна Павловская